— «Двойка», умолкни, — неодобрительно оборвал его «Единица». Сержант Ролан Чекис был уроженцем Сокты, он, напротив, всегда держал себя с Шайей достойно. Таким же был капитан Бола, под началом которого она служила на Двойном Донце. Впрочем, и на Сокте разные люди живут, подонков и там немало, это просто ей так везло — как встретит кого с Сокты, так хороший человек. — Выполняем приказ. Удачи. Найди его, Огонек…
— И куда же ты собралась без моего разрешения, Огонек? Жду доклада.
«Миссионер» замер, успев развернуть торс лишь наполовину.
С виртуальной панели на нее взирала хмурая физиономия капитана Хогана, уже изучавшего информацию на ее «Миссионере», судя по возобновившемуся с винтокрылом потоку данных ВИУС.
Проклятье. Нужно же ему было восстановить связь именно сейчас. Будь Дым рядом, Шайя только порадовалась бы, что есть кому принимать решения вместо нее… Она ведь никогда не любила такой ответственности и избегала ее всегда, когда это было возможно. Но только не сейчас. Она вдруг именно в этот момент осознала, что Дым — один из немногих ее настоящих друзей на базе «Зеро». Не приятель, не знакомый по службе, не любовник, в конце концов, хотя набивались многие, — а именно друг. Он, да еще, пожалуй, сержант Суреш Мидянин, но тот сейчас на базе, в безопасности.
— Рада тебя слышать, капитан, но хороших новостей мало, — после короткой заминки откликнулась Шайя.
— Мы пока все живы. Разве это не хорошая новость? Что известно о «Спринтере»?
— Знаю только, что его нет на экране радара. А запись начала боя, полученную до обрыва связи, ты уже изучаешь сам. Капитан, я хочу вернуться за Дымом. Уверена — он бы меня не бросил.
— Отставить. Ты сопровождаешь колонну, это не обсуждается. Постой… Твою мать, мы атакованы! «Единица», «Двойка», прикрывайте меня! Огонек, быстро к мосту!
Изумление и ярость капитана понять было несложно. Шайя и сама испытала мгновенные уколы страха и паники, сразу растворившиеся под влиянием эмофильтра. Радар «Миссионера» по-прежнему не фиксировал цели, что было совсем не удивительно, учитывая направление, с которого они появились, — под мостом. Не меньше сотни «ежей» вынырнуло прямо из тумана, колыхавшегося на километровой глубине Адской пропасти, и весьма резво рвануло вверх. Лишь благодаря ВИУС информация пошла на тактическую панель «Миссионера» с борта винтокрыла.
Оба «мэра», немного опережавшие грузовоз и уже достигшие той стороны моста, поспешно развернулись и, врубив форсаж, с ревом метнулись прямо в пропасть, с ходу открыв огонь из спаренных противопехотных иглометов. Реактивные двигатели позволяли им не бояться высоты провала, а антигравитационные приводы, существенно уменьшая массу корабликов, сообщали невероятную маневренность. Даже среди провала всего в восемьдесят метров шириной они чувствовали себя как рыба в воде, ничуть не стесненные в движении. Вырываясь из стволов иглометов, плотный поток бронебойных игл хлестнул по несущемуся навстречу рою, сразу выбив несколько десятков «ежей», но все же не остановил врага. Встретив удар, рой разошелся в стороны, однако сохранил направление — вверх, к мосту…
Все происходило невероятно быстро. Шайя еще только начала разгонять «Миссионера», стараясь как можно быстрее добраться до края пропасти и вывести вражеские объекты из слепой зоны под удар своих лазеров, как все смешалось в адской огненной неразберихе…
…Сидящие в скальных гнездах «кроты» оживают, едва первые точки целей выныривают из пропасти, возносясь над краем. Трассирующие нити реактивных снарядов встают на их пути, сметая первую волну грохочущим стальным заслоном. Часть потока, промахиваясь мимо цели, бьет в противоположную стену Адской пропасти, прямо под узлы крепления моста, — в огненных вспышках металл и камень разлетаются во все стороны жаркой волной, весь мост вздрагивает, словно живой. Ракеты «кротов» пока остаются в контейнерах, цели врагов слишком малы, а риск поражения своих велик…
…«Единица», выпустив две ракеты в центр роя, накатывающего снизу на мост, выполняет маневр уклонения, пытаясь уйти от опасно смещающихся в его сторону огненных трасс «кротов». Осколки близко разорвавшегося снаряда вспарывают колпак кабины, мгновенно убивая пилота. Потерявший управление гравилет врезается в стену пропасти и исчезает в яркой вспышке взрыва топлива и боеприпасов…
…Несколько десятков «ежей», прорвавшись сквозь смертоносные трассы, бьют в дно грузовоза, как пробки от бутылок с шампанским. И сразу исчезают с экранов радара, буквально растворившись на фоне металлической обшивки. Еще часть роя, выплюнув два отдельных сгустка, бросает их к «кротам», заставляя низко стелиться над землей и использовать любое укрытие на пути. В отрывке записи боя чужаков с «кротом-5» атака выглядела совершенно иначе: чужаки определенно усвоили урок первого лобового столкновения и теперь старались избежать больших потерь, умело определяя приоритетные цели для поражения…
…Вырываясь из кипящего ада, пилот «Двойки» уносится вдоль края пропасти прочь от моста, разворачивается вокруг оси экстренным маневром торможения, прожигая воздух выхлопами реактивных струй и почти зависнув на одном месте, выпускает малокалиберные ракеты…
…Результат попадания «ежей» в винтокрыл сказывается уже через секунду — три из четырех винтов неповоротливой машины впадают в ступор, продолжая вращаться лишь по инерции и уже не создавая тяги. Грузовоз клюет носом и сносит несущие боковые фермы моста на протяжении нескольких десятиметровых секций. Падение на этом не останавливается — легкобронированный модуль кабины, в котором находятся пилот, командир группы, четыре техника и контуженый гравилетчик с «Тройки», с размаху сминается о настил, как бумажный стаканчик…